Например, различия в усилиях иногда связаны с различиями в уважении к себе, которые, в свою очередь, связаны с социальной средой. Некоторым детям достаётся больше поддержки родителей или друзей, или просто удачи от случайностей жизни (например, не болеют в день экзамена). Эти различные влияния неочевидны, и любая серьёзная попытка установить их наличие будет означать вторжение в частнуюжизнь людей. Ролз утверждает, что «социальные основания самоуважения» являются, возможно, самыми важными первичными благами, но хотим ли мы, чтобы правительства измеряли, насколько заботливы родители?

Далее, вместо того чтобы компенсировать влияние неравных обстоятельств на способность действовать, почему бы для начала не обеспечить, чтобы не было различных влияний на способность действовать, воспитывая их одинаково?" Либералы рассматривают это как неприемлемое ограничение свободы выбора. Но либертарианцы опасаются, что это — логическая кульминация приверженности либеральных эгалитаристов уравниванию обстоятельств. Либералы хотят уравнять обстоятельства. чтобы в более полной мере уважать выбор, но как мы можем гарантировать, что первые не поглотят последний?

И почему не распространить принцип уравнивания обстоятельств на генную инженерию, вмешиваясь в развитие эмбрионов, чтобы сделать их более равными по своим задаткам? Или же в случае трансплантации органов: если один человек рождён слепым, а другой — с двумя глазами, почему бы не потребовать пересадки одного глаза слепому? Дворкин указывает на то. что есть разница между изменением вешей с тем, чтобы с людьми обращались как с равными, и изменением людей с тем, чтобы они в изменённом виде были равными. Принцип уравнивания обстоятельств требует первого, ибо он — часть более общего требования обращаться со всеми людьми как с равными. Это оправданное разграничение, но оно не снимает все проблемы, ибо, по самой теории Дворкина, природные таланты людей суть часть их обстоятельств («вещей, используемых в стремлении к благам»), а не часть личности («убеждений, определяющих, что такое хорошая жизнь»). Так почему пересадка глаза должна считаться изменением людей, а не просто изменением их обстоятельств? Дворкин утверждает, что некоторые черты нашего телесного воплощения могут быть и частью нашей личности (то есть составной частью кашей идентичности), и частью обстоятельств личности (то есть каким-то ресурсом). Опять же, это кажется разумным. Но нелегко провести грань. К какой категории относится кровь? Будем ли мы изменять людей, если потребуем, чтобы здоровые люди сдавали кровь для переливания больным гемофилией? Я так не думаю. Но тогда как насчёт почек? Как и кровь, наличие второй почки не является важной частью нашей самоидентификации, но мы не хотим признавать такую пересадку законным требованием справедливости.

Здесь мы опять сталкиваемся с проблемой «скользкого пути». Как только мы выходим на путь уравнивания природных свойств людей, где мы должны остановиться? Дворкин признаёт, что это скользкий путь, и говорит, что надо решиться и прочертить линию неприкосновенности вокруг тела, независимо от того, насколько мало важна для нас та или иная его часть, для того чтобы гарантированно принцип уравнивания обстоятельств не обернулся насилием над личностью. Либертарианцы на практике просто применяют ту же стратегию в расширенном виде.