Индивидуальные права и общее благо

Конечно, либералы оставляют в своей теории место для патернализма, например, в наших отношениях с детьми, сумасшедшими и временно недееспособными. Но либералы настаивают на том, что каждому дееспособному взрослому должна быть предоставлена сфера самоопределения, которую должны уважать другие. Как писал Милль, это право и прерогатива каждой личности, достигшей зрелости лет, истолковывать для себя смысл и ценность своего опыта. Для тех, кто перешёл порог зрелости и умственной дееспособности, право самим принимать важнейшие решения в жизни неприкосновенно.

Но почему мы должны рассматривать самоопределение с точки зрения такого порога? Некоторые из людей, достигших «возраста разума» и имеющих умственные способности, превышающие условный минимум, всё-таки принимают плохие решения относительно своей жизни. Быть «дееспособным взрослым» в смысле не быть умственно отсталым ещё не гарантирует, что человек будет успешно делать из своей жизни нечто стоящее. Так почему бы государству не решать, какая жизнь является наилучшей для граждан?

Марксистский перфекционизм является одним из примеров такой государственной политики, ибо он запрещает людям делать то, что считает плохим выбором, т.е. избирать участие в отчуждённом труде. Я доказывал, что такая политика непривлекательна, ибо она полагается на слишком узкое представление о благе. Она осуществляет наше благо только с одним видом деятельности — производительным трудом — на том основании, что только он создаёт нашу человечность как видовое отличие. Но не всякая патерналистская или перфекционистская политика основывается на таком неправдоподобном представлении о достойной жизни. Рассмотрим политику субсидирования театров при одновременном налогообложении профессиональной борьбы. Защитники такой политики не обязаны говорить, что театр является единственным или даже наиболее важным благом в жизни. Они могут просто утверждать, что из двух этих ныне существующих возможностей театр более ценен. Это утверждение может быть подкреплено рядом различных аргументов. Исследования могут показать, что театр вдохновляет, в то время как борьба порождает фрустрацию и склонность к повиновению, или что фаны борьбы впоследствии часто жалеют о своём пристрастии, а посетители театра — нет, или что большинство людей, испытавших оба этих вида развлечений, предпочитают театр. При этих условиях утверждение о том, что театр — лучшее развлечение, чем борьба, довольно правдоподобно. Почему бы тогда правительству не поощрить посещение народом театра и не избавить его от растрачивания жизни на зрелище борьбы?

Либералы рассматривают такую политику независимо от убедительности лежащей в её основе теории .как неправомерное ограничение самоопределения. Если есть желающие участвовать в боях реслеров и смотреть на это, то антиреслинговая политика есть необоснованное ограничение свободы выбирать себе досуг. Как могут либералы защитить важность свободы выбора досуга? Так как аргументы в пользу перфекционизма зависят от допущения, что люди могут ошибаться относительно ценности своей деятельности, одним из способов защиты является отрицание того, что люди могут ошибаться в своих суждениях о том, что в жизни ценно. Защитники самоопределения могут доказывать, что ценностные суждения в отличие от суждений о фактах суть просто выражение наших субъективных предпочтений и антипатий. Выбор здесь в конечном счёте произволен и не может быть предметом рационального обоснования или критики. Все варианты выбора в одинаковой степени рациональны, и государство не имеет оснований вмешиваться в них. Многие перфекционисты исходят из того, что такой скептицизм относительно ценностных суждений должен быть позицией либералов, ибо если мы признаем возможность совершения людьми ошибок, то тогда государство, конечно, должно поощрять правильные образы жизни и препятствовать или запрещать ошибочные.