Ответ, я думаю,будет зависеть от того, какой вид национальной идентичности проводится в жизнь и почему. Как мы видели, коммунитаристские подходы к политике общего блага обычно предполагают наличие общей концепции блага, которой следует совместно способствовать, даже если это ограничивает возможности индивидов пересматривать свои цели. Конечно, можно представить варианты нациестроительства, принимающие такие коммунитаристские формы. Например, в Греции развитие греческой национальной идентичности включает поощрение православия. Не будучи православным, нельзя стать истинным членом греческой нации, принятие православия есть де-факто критерий приобретения гражданства, и представители других религий подвергаются различным законодательным ограничениям.

Но нацисстроительство необязательно должно принимать вид поощрения определённой концепции достойной жизни. Основой общей национальной идентичности необязательно должна быть общая концепция блага. Ею может быть более тонкое и более широко распространяющееся ощущение принадлежности к обществу разных поколений, имеющему общую территорию, разделяющему общее прошлое и общее будущее. Действительно, именно так обычно проявляется национальная идентичность в современных западных демократиях. Например, граждане думают о себе как об «американцах» и отождествляют себя с другими американцами, при этом не разделяя их религии или концепции блага. Они могут автоматически думать о других американцах как «одних из нас», даже не зная, какова их концепция блага. Американцы не соглашаются друг с другом в понимании достойной жизни, но тем не менее признают и отождествляют себя друг с другом как американцы, поскольку разделяют чувство принадлежности к обществу разных поколений, которое имеет некоторые исторические точки отсчёта и общее будущее. Они могут иметь разногласия по поводу интерпретации прошлого и очень различные надежды на будущее, но признают друг друга в качестве членов одного и того же общества, и это чувство общей принадлежности лежит в основе их национальной идентичности.

Что лежит в основе этой общей национальной идентичности? В нелиберальных государствах общая идентичность обычно базируется на одном этническом происхождении, религиозной вере или концепции блага. Однако это не может обеспечить базис для социального единства в либеральном государстве, поскольку ни один из этих принципов не является общим в современных плюралистических государствах. Что же тогда заставляет граждан либерального государства чувствовать, что они объединены, что они члены одной нации? Ответ обычно отсылает к чувству общности истории, территории, к общему языку и общим общественным институтам. Граждане разделяют чувство принадлежности к определённому историческому обществу потому, что они разделяют язык и историю, они участвуют в деятельности общих социальных и политических институтов, которые используют этот общий язык и которые воплощают и продлевают далее эту общую историю; и они рассматривают свой жизненный выбор как нечто связанное с сохранением этого общества и его институтов на неопределённое будущее. Граждане могут обладать общей идентичностью в этом смысле и при этом иметь очень мало общего в смысле этничности, религии или концепций блага.