Таким образом, даже если мы отвергнем аристотелевский республиканизм, любая убедительная политическая теория должна всё-таки заботиться о гражданских добродетелях с инструментальной точки зрения. В частности, любая теория, заботящаяся о демократической легитимности и социальной справедливости, должна беспокоиться о добродетели публичной разумности в политической жизни и добродетели взаимного уважения в гражданском обществе. Обе эти добродетели необходимы для граждан, чтобы они могли выполнять свой естественный долг справедливости по созданию и поддержанию справедливых институтов. Без таких добродетелей либеральная демократия будет неспособна достичь ни справедливости, ни стабильности.

Но как мы можем обеспечить присутствие этих инструментальных добродетелей? Как отмечает Бейер, «списки полезных добродетелей... не говорят нам о том. как внедрить их в жизнь». И, как уже отмечалось, многие люди беспокоятся о том, что западные демократии падают ниже критического порога гражданской добродетели с падением уровня участия и взаимного уважения. Что может быть сделано для обратного хода этих процессов? Какие «созидательные меры» могут предпринять государства по развитию этих добродетелей?

Один из возможных подходов — попытаться законом возложить на людей обязанность проявлять эти добродетели. К примеру, можно было бы издать закон, требующий от каждого участвовать в голосовании, или посещать ежемесячные собрания жителей микрорайона для обсуждения политических событий. В некоторых странах есть такие законы: в Австралии — об обязательном голосовании, в Южной Корее — об обязательных собраниях жителей микрорайонов. Но это довольно тяжеловесные попытки преодолеть «гражданскую приватность», и сами по себе они ничего не сделают для того, чтобы люди участвовали активно и ответственно. Действительно, если заставлять граждан участвовать в политической деятельности, которую они не любят, то это может просто усилить их отвращение к политическому процессу. В любом случае, трудно представить, как более размытые добродетели взаимного уважения или публичной разумности могут быть закреплены законодательно.

Можно было бы надеяться, что само по себе политическое участие научит людей ответственности и толерантности. Пусть даже первоначально недобровольное или не вызывающее энтузиазма политическое участие откроет людям новые идеи и породит новые симпатии и идентичности. Это знакомая тема в демократической теории, существующая по крайней мере со времен Ж. Ж. Руссо и Дж. Ст. Милля, веривших, что политическое участие «расширяет сознание индивидов, знакомит их с интересами, лежащими за пределами их личных обстоятельств и окружения, и поощряет их признать, что именно общественным интересам они должны уделять внимание».

К сожалению, эта вера в воспитательную функцию участия представляется чрезмерно оптимистичной. Подчёркивание важности участия еще не объясняет, как обеспечить, чтобы граждане участвовали в политическом процессе ответственно, т.е. в духе общественных интересов, а не эгоистически или исходя из предрассудков.

Наделённые властью граждане могут использовать свою власть безответственно, добиваясь благ и прав, которых общество не может позволить себе им дать; или голосуя за освобождение от налогов для себя и урезание помощи нуждающимся; или «находя причину всех бед в лени бедных, странности этнических меньшинств или дерзости и безответственности современных женщин».

Верно то, что успешное политическое участие требует способности создавать коалиции, что отчасти поощряет развитие добродетелей справедливости и публичной разумности. Никто не может преуспеть в политической жизни, если не делает никаких попыток слушать или учитывать нужды и взгляды других. Но во многих случаях победоносная коалиция может быть построена при игнорировании требований маргинализованных групп. Действительно, если значительная часть населения придерживается предрассудков, то игнорирование таких групп или нападки на них могут быть наилучшим путём к политическому успеху.

Поэтому просто делать политическое участие обязательным, вряд ли будет удовлетворительным решением проблемы гражданских добродетелей. Действительно, большинство учёных, работающих над этой проблемой, исходят из того, что гражданские добродетели следует развивать косвенным путём. Вместо введения государством обязанности участия или проявления гражданской добродетели пытаются найти и укрепить «питомники гражданской добродетели». Цель здесь в том, чтобы выявить тс социальные институты и практики, которые воспитывают гражданскую добродетель, и затем понять, как эти институты и практики можно защитить и укрепить.

Что же представляют собой питомники гражданской добродетели? Есть несколько институтов либерального общества, которые могут рассматриваться как воспитывающие гражданские добродетели, включая рынок, гражданские ассоциации и семью. Рассмотрим вкратце каждый из них.

Теоретики «новых правых» часто восхваляют рынок как школу гражданской добродетели. Многие реформы Тэтчер и Рейгана в 1980-е годы имели целью повысить значение рынка в жизни людей через более свободную торговлю, дерегуляцию, уменьшение налогов, ослабление профсоюзов и сокращение социальных выплат. Это делалось, в частности, и для того, чтобы научить людей добродетелям инициативы и опоры на собственные силы. Многое в сегодняшних нападках правых на государство всеобщего благосостояния формулируется именно в понятиях гражданства. Говорится, что государство всеобщего благосостояния развивает в бедных пассивность, создавая культуру зависимости, низводя граждан до пассивных иждивенцев под покровительством бюрократии. Рынок, напротив, поощряет людей самим заботиться о себе. Новые правые верят в то, что самообеспечение есть не только важная гражданская добродетель сама но себе, но и предпосылка признания индивида полноценным членом общества. Будучи не в состоянии выполнять обязанность самим заботиться о себе, длительно неработающие являются источником стыда для общества в целом и для самих себя. Неспособность выполнять общие обязанности является таким же препятствием для полноценного членства в обществе, как и отсутствие равных прав. «Наложить на иждивенца те же обязанности, что есть и у других, сущностно важно для равенства, а не противоречит ему. Эффективная политика социальной помощи должна приобщать реципиентов этой помощи к общим обязанностям граждан, а не отлучать от них».

Согласно новым правым, чтобы развивать активное гражданство для всех, мы должны пойти дальше понимания Маршаллом гражданства как прав и вместо этого сосредоточиться на ответственности людей за своё жизнеобеспечение. Поскольку государство всеобщего благосостояния подрывает эту ответственность, меры социальной защиты должны быть сокращены и любые оставшиеся социальные выплаты увязаны с обязанностями, например, через трудовые социальные программы, требующие от получателей социальной помощи участвовать в общественно полезном труде, чтобы таким образом укрепить идею о том, что граждане должны обеспечивать сами себя.