Согласно этой теории развитие человеческих обществ определяется классовой борьбой, которая, в свою очередь, определяется развитием средств (экономического) производства, и неизбежным результатом этого развития является революционное ниспровержение капитализма пролетариатом. Капитализм сменится сначала социализмом и в конце концов, с достижением изобилия, — полным коммунизмом.

Немногие аналитические марксисты сегодня верят в неизбежность пролетарской революции. Однако именно по этой причине для марксистов стало более важным прояснить нормативные основания своей приверженности социализму или коммунизму. Когда марксисты верили, что социализм неизбежен, не было необходимости объяснять, почему он желателен. Он был просто конечным пунктом предопределённой последовательности исторических событий. Капитализм должен саморазрушиться в силу внутренних противоречий, и рабочим, положение которых только ухудшалось, не оставалось ничего иного, как свергнуть его. Экономические противоречия, а не моральные доводы должны были лежать в основе революции.

Действительно, Маркс и Энгельс были весьма язвительны в отношении теоретиков, пытавшихся привести нравственные доводы в пользу социализма. Моральные доводы рассматривались и как ненужные, так как у рабочих нет никакой разумной альтернативы революции, и в стратегическом плане как подрывающие единство, поскольку идея справедливости является до бесконечности спорной. Кроме того, защитники капитализма уже разработали сложные идеологические оправдания свободы и равенства капитализма. Перенесение дискуссии в область споров о морали позволит идеологам капитализма отвлечь рабочих от их революционной миссии.

Однако сегодня марксисты осознают, что для воплощения социалистических или коммунистических идеалов потребуется убеждать людей в том, что эти идеалы морально оправданы и стоят того, чтобы к ним стремиться. Многие рабочие, будучи далеко от предполагавшегося обнищания, но, напротив, реально имея возможность повышать стандарты жизни, часто голосуют за партии, являющиеся сторонниками капитализма. Для успеха социалистических Партий необходимо привести аргументы, почему социалистическое общество более желательно — более свободно, справедливо или демократично, чем тот капитализм «государства благосостояния», который известен сегодня. И действительно, в аналитическом марксизме проведён немалый труд именно по разработке такого рода нормативных аргументов.

Другими словами,смерть «научного» марксизма как теории исторической неизбежности породила марксизм как нормативную политическую теорию4. Фундаментальная цель этого нового аналитического марксизма — дать критику либеральных теорий справедливости и предложить им альтернативу. В этой главе буду рассматривать два направления этой критики. Одно из них возражает против самой идеи справедливости. Справедливость с этой точки зрения есть добродетель нужды, реакция на какой-то изъян в общественной жизни. Справедливость стремится посредничать в конфликтах между индивидами, в то время как коммунизм преодолевает эти конфликты и поэтому преодолевает потребность в справедливости.

Второе направление разделяет акцент на справедливости, свойственный либерализму, но отвергает веру либералов в совместимость справедливости с частной собственностью на средства производства. В рамках этого второго направления существует деление на тех, кто критикует частную собственность с точки зрения эксплуатации, и тех. кто это делает с точки зрения отчуждения. Однако в обоих случаях марксистская справедливость требует обобществления средств производства, так чтобы они стали собственностью общества в целом или рабочих и каждой отдельной фирме. Тогда как либерально-эгалитарные теории справедливости пытаются использовать частную собственность, сводя на нет порождаемое ей неравенство, марксисты апеллируют к более радикальной теории справедливости, рассматривающей частную собственность как несправедливую по своей сути.