Хронологически первый этап охватывает период до 1989 г. Те немногие теоретики, которые обсуждали данную тему в 1970-е и 1980-е годы, исходили из того, что дискуссия по поводу мультикультурализма, в сущности, эквивалентна спору между «либералами» и «коммунитаристами» (или между «индивидуалистами» и «коллективистами»). Столкнувшись с неизученной темой, теоретики политики, естественно, стали искать аналогии в более знакомых темах, и спор либералов и коммунитаристов казался наиболее подходящим для этого. В конце концов, мультикультурализм, как кажется, касается людей, мобилизующихся в качестве членов культурных сообществ и добивающихся каких-либо «групповых прав» для признания и защиты их сообщества. Всё это звучало как-то «по-коммунитаристски».

Одна из версий спора либералов и коммунитаристов вращается вокруг приоритета свободы индивида. Либералы настаивают на том, что индивиды должны быть свободны принимать решения по поводу своей собственной концепции достойной жизни, и приветствуют освобождение индивидов от любого предписанного или унаследованного статуса. Либеральные индивидуалисты утверждают, что индивид морально первичен по отношению к сообществу: сообщество значимо лишь потому, что способствует благополучию индивидов, его составляющих. Если эти индивиды более не считают стоящим поддержание существующих культурных практик, то у сообщества нет независимого интереса в сохранении этих практик и никакого права не давать индивидам изменять их или отвергать.

Коммунитаристы спорят с этим пониманием «автономной индивидуальности». Они рассматривают людей в качестве «укоренённых» в конкретных социальных ролях и отношениях. Такие укоренённые Я не формируют (или пересматривают) свои собственные концепции достойной жизни. Некоторый образ жизни, определяющий их концепцию блага, им достаётся по наследству. Вместо того чтобы представлять практики группы как продукт выбора индивидов, коммунитаристы рассматривают индивидов как продукт социальных практик. Более того, они отрицают, что интересы сообществ могут быть сведены к интересам индивидуальных членов. Отдавать предпочтение индивидуальной автономии разрушительно для сообществ. Здоровое сообщество поддерживает равновесие между индивидуальным выбором и зашитой образа жизни сообщества и стремится ограничить возможности первого подрывать последнее.

На этой первой стадии дебатов исходное допущение состояло в том, что позиция по отношению к мультикультурализму зависит и производна от позиции в споре либералов и коммунитаристов. Если ты либерал и лелеешь индивидуальную автономию, то будешь противником мультикультурализма как ненужного и опасного отступления от должного акцента на индивидуальность. Напротив, для коммунитариста мультикультурализм — это правомерный способ защиты сообществ от разрушительных воздействий индивидуальной автономии и утверждения ценности сообщества. Этнокультурные меньшинства в особенности заслуживают такой защиты, отчасти оттого, что подвержены наибольшему риску, но также и потому, что они всё ещё сохраняют образ жизни сообщества, который можно защищать. В отличие от большинства этнокультурные меньшинства ещё не поддались либеральному индивидуализму и тем самым сохранили последовательный коллективный образ жизни.

Этот спор по поводу относительного приоритета и редуцируемости индивидов и групп доминировал в ранней литературе по мультикультурализму. Защитники нрав меньшинств соглашались, что они (эти права) несовместимы с приверженностью либерализма моральному индивидуализму и автономии личности, но утверждали, что это просто указывает на недостатки, внутренне присущие либерализму.

Таким образом, защитники мультикультурализма первоначально тянулись к коммунитаризму как возможному философскому основанию прав меньшинств. И наоборот естественная эволюция коммунитаризма шла в направлении некоторой формы мультикультурализма. В то время как первая волна коммунитаристов утверждала, что либеральная концепция Я непригодна в целом, как для большинства, так и для меньшинств, вторая волна делала более скромное утверждение о том, что основанный на автономии либерализм непригоден для тех отчётливо «культурно обособленных» групп, которые существуют в либеральных обществах. И действительно, как мы видели, и Сандел, и Тейлор упоминают именно права меньшинств как примеры коммунитаризма в действии и проявления «политики общего блага», невозможной для большинства или на общенациональном уровне.

Короче говоря, на первом этапе дискуссии отстаивание мультикультурализма предполагало одобрение коммунитаристской критики либерализма и рассмотрение прав меньшинств как защиты сплочённых и культурно обособленных групп от посягательств либеральною индивидуализма.