Арнсон даёт сходную трактовку эксплуатации. Как и Рёмер, он утверждает, что суждения о «неправомерной эксплуатации» требуют сравнения с гипотетическим равным распределением, хотя его концепция равного распределения предотвращает различия, возникающие из-за неравной природной одарённости, так же как из-за неравных внешних ресурсов.

Арнсон полагает, что большинство рабочих при капитализме эксплуатируются согласно этому тесту, ибо они страдают от незаслуженного неравенства либо в материальных ценностях, либо в талантах, что позволяет другим использовать их в своих целях. Как и у Рёмера, в теории Арнсона передача прибавочной стоимости является производной. Передача прибавочной стоимости неправомерна, если является результатом неравного распределения, но правомерна, если возникает независимо от него, или используется для компенсации незаслуженных неравенств в богатстве или природной одарённости. Поэтому обязательная поддержка безработных правомерна, как и поддержка слабых здоровьем. Однако большая часть прибавочной стоимости при капитализме забирается у рабочих неправомерно, поскольку она оказывается в руках тех, кто выигрывает от неравного распределения талантов и богатства. Поэтому капитализм является эксплуататорским, хотя и в силу более сложных причин, чем те. которые предполагаются первоначальным марксистским аргументом об эксплуатации.

Это более убедительная трактовка эксплуатации. Сосредоточивая внимание на более широкой схеме распределения, а не просто на обмене, осуществляющемся в рамках отношений наёмного труда, Рёмер и Арнсон избегают обеих проблем подхода Реймана. Их подходы позволяют сказать, что рабочие в государстве всеобщего благосостояния могут эксплуатироваться независимо от того, «принуждаются» они работать на капиталистов или нет, так как они лишены равного доступа к средствам производства. Их концепции также позволяют рассматривать случаи распределительной несправедливости, имеющие место за пределами отношений найма, как, например, несправедливость невозможности или несвободы найти работу, поскольку всё это тоже включает лишение равного доступа к ресурсам.

К сожалению, это более привлекательный подход именно потому, что он отбрасывает всё, что было отличительного в первоначальном марксистском подходе к эксплуатации. Новый подход отличается от первоначального в трёх важных отношениях. Во-первых, идея эксплуатации теперь выводится из более важного и широкого принципа распределительного неравенства. Для того чтобы знать, что такое эксплуатация, нам нужно сначала знать, на что люди имеют право в силу прав собственности на себя и на внешние ресурсы. И как только мы сделаем эти лежащие в основе теории принципы явными, становится понятным, что эксплуатация — это всего лишь один из многих видов распределительной несправедливости, а не образцовый пример несправедливости. К сожалению, марксисты остаются склонными преувеличивать нравственную важность эксплуатации. Рёмер, например, расширяет пределы эксплуатации так, что она у него покрывает все виды распределительной несправедливости". Как уже отмечалось, это позволяет ему рассматривать участь безработных так же, как и наёмных работников. Но называть оба случая эксплуатацией означает вносить путаницу. Здравый смысл говорит нам, что эксплуатация требует некоторого прямого взаимодействия между эксплуататором и эксплуатируемым, в котором первый нечестным образом использует последнего, а это обычно неверно в отношении безработных. Ими нечестным образом пренебрегают или исключают, но необязательно нечестным образом пользуются, капиталисты могут не получать никакой выгоды от их участи. Сказать, что все виды несправедливости суть разновидности эксплуатации означает не достичь понимания, но потерять смысл слова.